Экономика знаний
Комментирует Мария Дегтярева, старший консультант по подбору персонала, кадровый холдинг АНКОР.
Что препятствует развитию цифровой экономики в России
Осенью 2017 года авторитетная международная компания Boston Consulting Group (BCG) опубликовала доклад «Россия 2025: от кадров к талантам».
Во вступительном слове председатель BCG Ханс Пол Бюркнер выразил надежду, что представленный отчет позволит нам по-новому «взглянуть на вопросы будущего развития талантов в России и принять участие в совместном обсуждении этой важнейшей темы». Руководствуясь данным пожеланием, хотелось бы высказать несколько суждений по поводу отдельных положений этого многогранного доклада, который вызвал живейший интерес в обществе.
В основе исследования лежит классификация датского ученого Йенса Расмуссена (Jens Rasmussen), делившего рынок занятости на три категории – «Умение», «Правило», «Знание». Согласно предложенной типологии, специалисты, которые задействованы в секторе «Умение», выполняют стандартные, типовые, повторяющиеся задачи, преимущественно связанные с физическим трудом. Это уборщики, продавцы, водители, грузчики, охранники. «Правило» представляют сотрудники, выполняющие ряд рутинных технических задач в рамках должностных инструкций. Например, слесари, бухгалтеры, медсестры, офисные администраторы. Представителей категории «Знание» отличает высокий уровень образования. Они заняты сложной аналитической работой. В своей деятельности им приходится часто импровизировать, оперативно принимать самостоятельные решения. К «Знанию» относят преподавателей, врачей, ученых, высококвалифицированных инженеров, руководителей. По данным BCG, только 17% населения России, в сравнении с 25% в передовых странах, заняты в секторе «Знание». 35% относятся к категории «Умение» и 48% – к категории «Правило».
В статье Андрея Анненкова «Цифровая экономика и экономический дарвинизм», опубликованной в онлайн-издании D-russia.ru (Digital Russia), обращено внимание на недостаточную убедительность и обоснованность использования классификации Расмуссена для изучения сложных, многофакторных проблем и задач. Есть опасность получения упрощенных выводов при использовании данной классификации и ее применении к изучению страновых рынков труда.
Можно поспорить и с заглавной формулировкой доклада. Возможно, более корректным было бы не нивелировать значение талантов в современной России и назвать проект «Россия 2025: от исполнительных кадров к креативным кадрам». Впрочем, акценты в названии отчета расставлены именно так неслучайно. Во вступительном слове председатель BCG призывает начать работу по формированию среды, которая будет способствовать развитию и процветанию талантливых специалистов, или, как их сегодня называют, «талантов».
В числе основных причин немногочисленности россиян, занятых в секторе «Знание», авторы исследования называют невысокую материальную мотивацию специалистов (разница в оплате труда водителя и врача в РФ – 20%, в то время как в Германии – 174%, в США – 261%), неблагоприятные условия для развития человеческого потенциала, низкий уровень взаимодействия представителей бизнеса и вузов и, как следствие, нехватку практических навыков у выпускников.
В современных реалиях неотъемлемой частью экономики знаний становится развитие в области высоких технологий. Однако переход к цифровой экономике, в условиях которой секторы «Умение» и «Правило» затронет автоматизация и роботизация, а представители «Знания» будут беспрепятственно реализовать амбициозные научные проекты, требует времени и больших усилий. Авторы исследования приводят данные, согласно которым доля цифровой экономики в ВВП РФ с 2014 года держится на уровне 2,0–2,2%, что позволяет сделать вывод – цифровая экономика в России переживает период стагнации.
Препятствия на пути к цифровой экономике
Вопросы перехода к новому технологическому укладу, развития и применения передовых производственных технологий, цифровизации (диджитализации) были самыми обсуждаемыми в деловой программе Петербургского Международного Экономического Форума (ПМЭФ-2017), прошедшего в июне 2017 года. В первый день работы форума состоялись панельные сессии «Большие данные в цифровой экономике: товар или национальное достояние?».
Помощник Президента Российской Федерации Андрей Белоусов, открывший дискуссию, отметил: «Что такое цифровая экономика – вопрос не праздный. Либо мы говорим, что есть целый ряд сфер, в которые внедряются новые цифровые технологии (здравоохранение, образование, промышленность и т.д.), – тогда это очередная технологическая волна. Либо мы говорим о том, что мы стоим на пороге глубочайших, фундаментальных изменений в образе жизни людей и деятельности компаний, сопоставимых с индустриальной революцией или открытием электричества. Все больше признаков, что мы имеем дело именно со вторым феноменом».
«Глубочайшие фундаментальные изменения», конечно, не происходят одномоментно. Один из основных барьеров на пути к цифровой экономике - неготовность компаний заниматься развитием производства с помощью сетевых технологий. По мнению Василия Чуранова, директора Twins Technology LLC, выступавшего на панельной дискуссии ПМЭФ-2017 «Россия-Германия. «Умные» фабрики», одной из важнейших задач является повышение эффективности производства с помощью сетевых технологий. В среднем в России оборудование загружено только на 35% .
Не менее остро стоит и проблема информационной безопасности. Состояние защищенности данных, при котором обеспечены их конфиденциальность, доступность и целостность, требует многоуровнего подхода: законодательного, административного, процедурного и программно-технического. Тема хакерских атак и обеспечения защиты персональных данных получила новое звучание в цифровых реалиях, можно сказать, стала частью повседневного информационного фона. Так, в мае 2017 года заражение вредоносной программой-вымогателем, блокирующей доступ к компьютеру и требующей выкуп, было зарегистрировано более чем в 70 государствах, включая Россию, США, Италию, Великобританию, Аргентину, Турцию. В связи с этим важно на законодательном уровне определить базовые понятия и меру наказания для потенциальных злоумышленников, а также поддерживать в обществе негативное отношение к нарушителям информационной безопасности.
Согласно опросам международной компании KPMG, проведенным среди руководителей корпораций из Европы, Америки и Азии и посвященных ключевым экономическим проблемам, в 2016 году киберугрозы занимали первое место, а в 2017 году опустились на 5 место. Респонденты полагают, что продвинулись в понимании и управлении этим риском: 42% руководителей считают, что подготовлены к киберинцидентам. Руководители также осознают, что киберсоставляющая есть во всех видах рисков – в операционном, технологическом, репутационном и т.д., – и не снимают этот вопрос с повестки дня.
Приходит и осознание степени влияния цифровых технологий на будущее. Так, в 2017 году число руководителей, которые считают, что их бизнес будет трансформирован за счет новых технологий, снизилось почти вдвое – до 26% (41% в 2016 г.). Это не означает, что топ-менеджмент утратил веру в инновации. Приходит понимание темпов инноваций: акцент смещается со скорейшей, революционной необходимости изменений всего, что есть сейчас, к готовности адекватно реагировать на новые реальные вызовы и возможности. По мнению респондентов, прорывные технологии необязательно должны трансформировать сразу все отрасли. Эффект может быть достигнут благодаря цифровизации какой-то отраслевой функции, но он будет значительным.
Еще одно препятствие на пути к инновационной экономике – нехватка квалифицированных кадров. Большинство международных компаний испытывают дефицит «цифровых талантов» – специалистов, обладающих компетенциями в части описания, моделирования и оптимизации бизнес-процессов. Особенно востребованы те, кто занимается анализом Big Data. Для реализации новых программ нужны специалисты, разбирающиеся в нескольких сферах – экономике, менеджменте и IT. Такие кадры создают и поддерживают инновационную IT-инфраструктуру, продвигают бренды компаний в интернете и социальных сетях.
Одна из причин кадрового голода в высокотехнологичных отраслях – низкая привлекательность отечественного рынка труда. В глобальном рейтинге конкурентоспособности талантов (GTCI) за 2017 год Россия занимает 56-е место из 118. По критерию «Привлекательность» страна оказалась на 81-м месте, а по созданию возможностей для талантов – на 107-м. На протяжении многих лет российская экономика была ориентирована не на знания, а на сырьевые ресурсы. К сожалению, невозможно изменить ситуацию быстро, остановить «утечку мозгов». Процессы назревают и вызревают изнутри. Появляются таланты, которые видят бизнес-преимущества знаний и начинают активно их использовать. Отчасти постепенное проявление этих механизмов исторически предопределено. Сдерживать их могут только бюрократические препоны и высокие политические, финансовые и социальные риски. Однако, в последние годы Правительство делает ставку на интеллект. Об этом свидетельствует утверждение в июле 2017 года семилетней программы «Цифровая экономика России», в рамках которой, в частности, планируется развивать «умные города», увеличить количество выпускников по специальности «Информационные технологии», способствовать функционированию на глобальном рынке конкурентоспособных компаний-лидеров в области инноваций.
Кто будет востребован?
Существует мнение, что последствием повсеместного внедрения высоких технологий может стать массовая безработица. Эти опасения преувеличены. По данным исследования BCG, в 2017 году в России на 10 000 работников предприятия приходится всего один промышленный робот. Для нашей страны сценарий, в котором роботы в скором времени займут рабочие места людей, можно считать научной фантастикой.
Следует отметить, что крупные компании уделяют особое внимание управлению рисками, связанными с высвобождением персонала, а также подготовке, переквалификации и адаптации сотрудников к новым условиям работы. Согласно совместному исследованию привлекательности работодателя холдинга АНКОР и международной корпорации Randstad, 70% россиян готовы к переквалификации, если уровень зарплаты увеличится или останется прежним. Учитывая, какое внимание уделяется развитию сотрудников, профессиональный успех отдельного человека и становление цифровой реальности в стране достигается при непрерывном обучении.
Долгое время проблемой российского образования было следование семейным традициям, преходящим увлечениям и модным тенденциям, а не реальным потребностям экономики и бизнеса. Так появилась многочисленная армия бухгалтеров, экономистов, юристов, при этом наблюдался и наблюдается до сих пор огромный дефицит квалифицированных технических профессионалов, в частности, IT-специалистов и инженеров. Пришла пора наверстывать упущенное. Бизнес должен стать основным заказчиком новых кадров в области экономики. Глобализация, убыстряющиеся мировые темпы социально-экономического развития, переход к цифровой экономике повысили потребность в креативных, системно мыслящих профессионалах. Спрос на качественно новых по уровню подготовки специалистов стремительно возрастает в сфере услуг: интернет-торговля, покупка билетов онлайн, бронирование гостиничных номеров, приобретение туристических путевок, банковские онлайн-сервисы. В последние годы зафиксирован рекордный рост инвестиций в развитие искусственного интеллекта (ИИ). По данным аналитической компании CB Insights, с 2011 по 2015 год общий объем финансирования в сфере ИИ вырос с 282 млн до 2,4 млрд долларов. В этих условиях ведущие компании мира стараются привлечь лучших специалистов, устраивают «охоту» и переманивают самых талантливых. Одну из самых многочисленных профессиональных команд удалось собрать Google. Uber «увел» в свою команду 40 исследователей из университета Карнеги–Меллон. В борьбу за таланты включились Apple, Facebook, Amazon, Microsoft и Baidu. Некоторым новобранцам компании сразу предлагают семизначные зарплаты. Компании переманивают и лучших преподавателей ведущих университетов. Однако, сомнительно, что такая гонка продлится долго. Высокие зарплаты и мировая конкуренция, алгоритмы и платформы с открытым кодом, соблазн открыть собственное дело или присоединиться к команде элитного стартапа – все это способствует установлению более демократичной кадровой ситуации.
Некоторые выводы
В России кадровая ситуация не столь драматична, как может показаться после ознакомления с докладом BCG. У россиян есть возможности адаптироваться к стремительно изменяющимся внешним социально-экономическим условиям. Способствуют этому, в частности, изменения в системе образования России.
Внушают оптимизм достигнутые в последние годы значимые успехи страны в среднем образовании. В школах создаются прикладные классы – инженерные, медицинские, информационные. В 2015 году выпускники начальных школ по тесту TIMMS (Международное мониторинговое исследование качества школьного математического и естественнонаучного образования TIMSS, от англ. Trends in Mathematics and Science Study) показали существенный подъем уровня подготовки по сравнению с результатами 2011 года. В 2015 году Россия впервые вошла в группу стран, преуспевших в развитии способности применять школьные знания в реальной ситуации (Международная программа по оценке образовательных достижений учащихся PISA, от англ. Programme for International Student Assessment). При выполнении заданий на применение знаний в незнакомых ситуациях, решение многошаговых задач, обоснование своей точки зрения учащиеся из России показали результат, превышающий их средний показатель за прошлые годы, – 570 баллов.
Цифровые технологии окажут положительное воздействие на рынок труда: они облегчат поиск кадров, сократят сроки поиска работы, повысят производительность труда сотрудников, улучшат ситуацию с вовлеченностью кадров в экономику при помощи дистанционных рабочих мест и обеспечат доступ к качественному, в том числе дистанционному образованию. От государства, бизнеса и учебных заведений потребуется координация действий по подготовке к будущим изменениям, а также переподготовке и трудоустройству высвобождаемого персонала. До настоящего момента российский рынок труда практически не менялся под влиянием цифровых технологий, реагируя на экономические кризисы не столько сокращением рабочих мест, сколько снижением общего уровня зарплат. Преобразования в экономике ставят перед нами задачи, с которыми мы прежде не сталкивались. Вне зависимости от того, как мы справимся с этими вызовами, очевидно одно – в ближайшем будущем конкурентоспособность компаний будет определяться уровнем их цифровизации.
23.05.2018, 2844 просмотра.
